Utilisateur:Daniel AC Mathieu/Brouillon22
https://fr.wikipedia.org/wiki/Le_Retour_du_fils_prodigue_(Rembrandt) https://ru.wikipedia.org/wiki/Возвращение_блудного_сына_(Рембрандт)
| Artiste | |
|---|---|
| Date |
Vers 1668 |
| Technique |
Huile sur toile |
| Dimensions (H × L) |
262 × 205 cm |
| No d’inventaire |
742 |
| Localisation |
Le Retour du fils prodigue (en néerlandais, « Terugkeer van de Verloren Zoon ») est un tableau de Rembrandt, peint en 1668. Cette huile sur toile de grandes dimensions (262 × 205 centimètres), est depuis 1766 conservée au musée de l'Ermitage, à Saint-Pétersbourg.
Sujet biblique[modifier | modifier le code]
Le tableau représente une scène de la parabole du fils prodigue, cité dans l'Évangile selon Luc 15:11–32 du Nouveau Testament : le fils, parti et qui a dilapidé sa fortune, retourne au foyer du père et est accueilli par celui-ci, compatissant.
Picturalement, ce thème a été traité avant Rembrandt par plusieurs grands peintres le précédant, dont Albrecht Dürer, Jérôme Bosch, Lucas van Leyden et Pierre Paul Rubens.
Description[modifier | modifier le code]
C'est par la taille la plus grande toile de Rembrandt sur un motif religieux.
На небольшой площадке перед домом собрались несколько человек. В левой части картины изображён спиной ко зрителю коленопреклонённый блудный сын. Его лица не видно, голова написана в profil perdu. Отец нежно касается плеч сына, приобнимая его. Картина — классический пример композиции, где главное сильно сдвинуто от центральной оси картины для наиболее точного раскрытия основной идеи произведения. «Главное в картине Рембрандт выделяет светом, сосредотачивая на нём наше внимание. Композиционный центр находится почти у края картины. Художник уравновешивает композицию фигурой старшего сына, стоящего справа. Размещение главного смыслового центра на одной трети расстояния по высоте соответствует закону золотого сечения, который с древних времен использовали художники, чтобы добиться наибольшей выразительности своих творений»[1].
Бритая, будто у каторжника, голова блудного сына и его потрёпанная одежда свидетельствуют о падении. Воротник хранит намёк на былую роскошь. Туфли изношены, причем трогательная деталь — одна упала, когда сын становился на колени. В глубине угадывается крыльцо и за ним отцовский дом. Мастер поместил главные фигуры на стыке живописного и реального пространств (позднее холст был надставлен внизу[2], но по замыслу автора его нижний край проходил на уровне пальцев ног коленопреклонённого сына). «Глубина пространства передаётся последовательным ослаблением светотеневых и цветовых контрастов, начиная от первого плана. Фактически она строится фигурами свидетелей сцены прощения, растворяющимися постепенно в полумраке»[1]. «Перед нами децентрализованная композиция с главной группой (узлом события) слева и цезурой, отделяющей её от группы свидетелей события справа. Событие заставляет по-разному реагировать участников сцены. Сюжет строится по композиционной схеме „отклик“»[3].
Второстепенные персонажи[modifier | modifier le code]
Помимо отца и сына на картине изображены ещё 4 персонажа. Это тёмные силуэты, которые с трудом различимы на тёмном фоне, но кто они такие — остаётся загадкой. Некоторые называли их «братьями и сёстрами» главного героя. Характерно, что Рембрандт избегает конфликта: в притче говорится о ревности послушного сына, а гармония картины ничем не нарушена.
Сотрудник Эрмитажа Ирина Линник считает, что полотно Рембрандта имеет прообраз в гравюре на дереве Корнелиса Антониссена (1541 год), на котором коленопреклоненный сын с отцом также изображены в окружении фигур. Но на гравюре эти фигуры надписаны — Вера, Надежда, Любовь, Покаяние и Правда. В небесах на гравюре на греческом, иврите и латыни написано «Бог». Рентген эрмитажного полотна показал первоначальное сходство картины Рембрандта с деталями упомянутой гравюры. Тем не менее, прямую аналогию провести нельзя — на картине есть только отдалённое сходство с одной из аллегорий Антониссена (самая дальняя и почти исчезающая в темноте), которая напоминает аллегорию Любви, и, вдобавок, имеет красный медальон в форме сердца. Возможно, это изображение матери блудного сына. thumb|Второстепенные персонажи в правой части картины Две фигуры на заднем плане, расположенные в центре (судя по всему, женская, возможно — служанка или ещё одна персонифицированная аллегория; и мужская), труднее поддаются отгадке. Сидящий молодой человек с усами, если следовать сюжету притчи, может быть вторым, послушным братом. Существует предположения, что на самом деле второй брат — это предыдущая «женская» фигура, обнимающая колонну. Причём, может быть, это не просто колонна — по форме она напоминает столп Иерусалимского храма и может вполне символизировать собой столп Закона, и то, что праведный брат за ней прячется, приобретает символическое звучание.
Внимание исследователей приковывает фигура последнего свидетеля, расположенная в правой части картины. Она играет важную роль в композиции и написана почти так же ярко, как основные действующие лица. Его лицо выражает сочувствие, а надетый на него дорожный плащ и посох в руках наводят на мысль, что это, также как и блудный сын, одинокий странник. Израильская исследовательница Галина Любан[4] считает, что этот образ связан с фигурой Вечного Жида. По другим предположениям — именно он старший сын, что не совпадает с возрастной характеристикой новозаветного персонажа, хотя он также бородат и одет, как отец. Впрочем, эта богатая одежда — также опровержение версии, поскольку согласно Евангелию, услышав о возвращении брата, он прибежал прямо с поля, где, вероятней всего, был в рабочей одежде. Некоторые исследователи усматривают в этой фигуре автопортрет самого Рембрандта.
Существует и версия, что две фигуры в правой части картины: юноша в берете и стоящий мужчина — это те же самые отец и сын, которые изображены на другой половине, но только до ухода блудного сына из дома навстречу кутежам. Таким образом, полотно как бы совмещает два хронологических плана. Высказывалось мнение, что эти две фигуры — изображение мытаря и фарисея из евангельской притчи[5].
В профиль в виде барельефа с правой стороны от стоящего свидетеля изображён музыкант, который играет на флейте. Его фигура, возможно, напоминает о музыке, которая через несколько мгновений заполнит звуками радости дом отца.
Histoire[modifier | modifier le code]
Обстоятельства создания[modifier | modifier le code]
Это не единственная работа художника на данный сюжет. В 1635 году он пишет картину «Блудный сын в таверне (Автопортрет с Саскией на коленях)», отражавшую эпизод легенды о блудном сыне, проматывающем отцовское наследство[6]. В 1636 году Рембрандт создал офорт, а в 1642 году — рисунок (Музей Тейлора в Харлеме).
Обстоятельства написания полотна загадочны. Как считается, оно написано в последние годы жизни художника. Изменения и исправления первоначального замысла картины, заметные на рентгенограмме, свидетельствуют о подлинности полотна.
Датировка 1666—1669 годами, некоторыми считается спорной. Историки искусства Г. Герсон и И. Линник предложили датировать картину 1661 или 1663 годами.
-
Рисунок 1642 года -
Офорт 1636 года -
«Блудный сын в таверне»
.jpg)
Еврейская тема[modifier | modifier le code]
Рембрандт жил в Амстердаме, центре еврейской торговли, и активно общался с местными иудеями. Множество его полотен посвящено евреям, он использовал евреев в качестве натурщиков для своих библейских картин.
Еврейская книга «Коль Бо», старинный сборник ритуалов и правил, раздел «Тшува», использующая аллегорию встречи отца и сына, потерявшего веру в Бога (вариацию притчи), в XVII веке появилась в Амстердаме. Видимо, её напечатал первый издатель города — Менаше бен Исраэль, друг и сосед Рембрандта, иллюстрировавшего его издания. Для евреев, живших в веротерпимой Голландии после суровых католических стран, Тшува — возвращение к иудаизму, стала массовым явлением. Любопытно, что Менаше бен Исраиль выбрал Вечного Жида своей эмблемой.
История картины[modifier | modifier le code]
Поступила в Эрмитаж из парижского собрания Андре д'Ансезена, последнего герцога де Кадруса в 1766 году (за год до его смерти) — по поручению Екатерины её купил князь Дмитрий Алексеевич Голицын. Своё собрание Ансезен унаследовал от жены, происходившей из рода Кольберов. Её дед Шарль Кольбер выполнял важные дипломатические поручения Людовика XIV в Голландии, где, возможно, и приобрёл полотно.
Technique[modifier | modifier le code]
Réception[modifier | modifier le code]
The Return of the Prodigal Son demonstrates the mastery of the late Rembrandt. His evocation of spirituality and the parable's message of forgiveness has been considered the height of his art. Rembrandt scholar Rosenberg (et al.) calls the painting "monumental", writing that Rembrandt
interprets the Christian idea of mercy with extraordinary solemnity, as though this were his spiritual testament to the world. [The painting] goes beyond the work of all other Baroque artists in the evocation of religious mood and human sympathy. The aged artist's power of realism is not diminished, but increased by psychological insight and spiritual awareness ... The observer is roused to a feeling of some extraordinary event ... The whole represents a symbol of homecoming, of the darkness of human existence illuminated by tenderness, of weary and sinful mankind taking refuge in the shelter of God's mercy.[7]
Art historian H. W. Janson writes that Prodigal Son "may be [Rembrandt's] most moving painting. It is also his quietest—a moment stretching into eternity. So pervasive is the mood of tender silence that the viewer feels a kinship with this group. That bond is perhaps stronger and more intimate in this picture than in any earlier work of art."[8]
Dutch priest Henri Nouwen (1932–1996) was so taken by the painting that he eventually wrote a short book, The Return of the Prodigal Son: A Story of Homecoming (1992), using the parable and Rembrandt's painting as frameworks. He begins by describing his visit to the State Hermitage Museum in 1986, where he was able to contemplate the painting alone for hours. Considering the role of the father and sons in the parable in relation to Rembrandt's biography, he wrote:
« Rembrandt is as much the elder son of the parable as he is the younger. When, during the last years of his life, he painted both sons in Return of the Prodigal Son, he had lived a life in which neither the lostness of the younger son nor the lostness of the elder son was alien to him. Both needed healing and forgiveness. Both needed to come home. Both needed the embrace of a forgiving father. But from the story itself, as well as from Rembrandt's painting, it is clear that the hardest conversion to go through is the conversion of the one who stayed home.[9] »
Dans la culture[modifier | modifier le code]
- Генри Нувен, 2-й самый читаемый христианский автор США после Клайва Льюиса, увидев однажды репродукцию этой картины, отправился в Россию, чтобы насладиться оригиналом. Картина заставила его по новому взглянуть на притчу, и позже он написал христианское сочинение, названное им «Возвращение блудного сына». В ней он рассматривает три ступени духовного странствования каждого человека через призму притчи[10].
- Опера Бенджамина Бриттена «Блудный сын» была сочинена в 1968 году после посещения СССР (на Рождество 1967 года, вместе с известным английским тенором и близким другом Питером Пирсом), где в Ленинграде (во время экскурсии в Эрмитаж) на композитора произвела большое впечатление картина Рембрандта.
Notes et références[modifier | modifier le code]
- Основы композиции
- Возвращение блудного сына
- Н. Волков. «Композиция в живописи». М., 1977
- Любан, Г. Возвращение блудного сына. Больше чем видит глаз. М., 2007. С. 25
- Возвращение блудного сына
- Высшая зрелость мастерства. Итоги. Часть 4
- Rosenberg, J., Slive, S., & Ter, K. E. H. (1997 [1966]). Dutch art and architecture 1600–1800. Yale University Press. Pp. 66, 80–81. Quoted in Janson, 598
- Janson, 598
- Nouwen 65–66
- Возвращение блудного сынаГенри Ноуэн
Annexes[modifier | modifier le code]
Bibliographie[modifier | modifier le code]
- [Baudiquey, Osty & Trinquet 1979] Paul Baudiquey, Émile Osty et Joseph Trinquet, Rembrandt et la Bible : texte intégral de l'Ancien et du Nouveau Testament, vol. 1 & 2, Paris, Desclée de Brouwer, , 1433 p. (OCLC 84463173) ;
- Rembrandt, "Le retour du Prodigue" : Paul Baudiquey face au tableau de Rembrandt, Paul Baudiquey, Marcel Teulade () France 2, INA. (OCLC 717952823) ;
- [René Luneau 2005] René Luneau, L'enfant prodigue, Paris, Bayard, , 170 p. (ISBN 978-2227474994, OCLC 84463173, présentation en ligne).
- Верцман И. Рембрандт и реализм // Невежина В. М. Рембрандт. Л., 1935. С. 119—137.
- Любан Г. Возвращение блудного сына. Больше, чем видит глаз. М., 2007.
- Фехнер Е. Возвращение блудного сына. Ленинград : Издательство Государственного Эрмитажа, 1963. - 24 с.
- Benesch O. Rembrandt: Étude biographique et critique. Genève: Skira, 1957 - 156 с.
- Wencelius L. Calvin et Rembrandt : Étude comparative de la philosophie de l'art de Rembrandt et de l'esthétique de Calvin. Paris: Les belles-lettres, 1937. - 239 c.
- (en) John I. Durham, The Biblical Rembrandt: human painter in a landscape of faith, Mercer University Press, (ISBN 978-0-86554-886-2, lire en ligne)
- (en) Horst Woldemar Janson et Anthony F. Janson, History of art: the Western tradition, Prentice Hall PTR, (ISBN 978-0-13-182895-7, lire en ligne)
- (en) Henri J. M. Nouwen, The return of the prodigal son: a meditation on fathers, brothers, and sons, Doubleday Books, (ISBN 978-0-385-41867-6, lire en ligne)
- (en) John F. A. Sawyer, The Blackwell companion to the Bible and culture, Wiley-Blackwell, (ISBN 978-1-4051-0136-3, lire en ligne)
Liens externes[modifier | modifier le code]
- « The State Hermitage Museum: Collection Highlights », (consulté le )
- На сайте Эрмитажа
- Modèle:Commonscat-inline
- [1]
Modèle:К переименованию
Modèle:Произведение искусства «Возвращение блудного сына» — картина Рембрандта на сюжет новозаветной притчи о блудном сыне, экспонирующаяся в Эрмитаже.
Сюжет[modifier | modifier le code]
Erreur : La version française équivalente de {{Main}} est {{Article détaillé}}. На картине изображён финальный эпизод притчи, когда блудный сын возвращается домой, «и когда он был ещё далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его», а его старший праведный брат, остававшийся с отцом, осердился и не хотел войти.